Роман со стульями

Если вы спросите у обычного финна, кто такой Илмари Тапиоваара, то он наверняка пожмет плечами или, скорее всего, вспомнит об известном финском кинематографисте или графике с одинаковыми фамилиями – родных братьях великого мастера*.

* Родные братья Тапиоваара – график Тапио, кинематографист Нюрки и дизайнер Илмари – необычайно талантливы.

Досье

Илмари Тапиоваара окончил факультет промышленности и дизайна интерьера в Университете искусства и промышленного дизайна в Хельсинки.
С 1938 по 1941 год являлся арт-директором и дизайнером в Asko Oy, крупнейшем производителе мебели в Финляндии, а с 1941 по 1951 год был художественным и коммерческим директором мебельной компании Keravan Puuteollisuus Oy. В 1952–1953 гг. он был профессором в школе дизайна Иллинойского технологического института в Чикаго.
В конце 1950-го проектировал в Парагвае мебель в рамках Программы развития ООН, в середине 1970-х работал на Маврикии в подобном проекте.
Был награжден золотыми медалями за свои стулья на Milan Triennials в 1951, 1954, 1957 и 1960 гг. и получил Good Design Award в Чикаго в 1950 году.
Был удостоен Государственной премии «Про-Финляндия» в области дизайна в 1971 году.

Рассказывая об истории становления финского дизайна, мы уже довольно много писали о творчестве признанного мэтра Алвара Аалто, завоевавшего мир и мгновенно покорявшего европейские выставки своими креслами и стульями. Вслед за великим мастером триумфальное «мебельное шествие» по миру продолжил еще один гений – Илмари Тапиоваара, с твореньями которого нужно спешить знакомиться в Музее дизайна в Хельсинки. Выставка, посвященная 100-летию великого мастера, продлится до 21 сентября.

Я это уже сделала и хорошо помню волнение, охватившее меня перед датированным 1970 годом комодом Тапиовара. Именно такой я недавно отдала соседке на дачу, несмотря на яростное сопротивление родственников, убеждавших меня остановить непоправимое, потому что «это та самая финская мебель». Всплеск популярности финского дизайна пришелся именно на шестидесятые – семидесятые годы, когда у Финляндии появились прочные экономические связи с СССР, и мои близкие, видимо, об этом помнили гораздо лучше.

Я понимала, что громоздкий деревянный комод отличался высочайшим качеством, но и предположить не могла, что его цена со временем взлетит как космическая ракета. В чем не была одинока, потому что сестра моего мужа тут же горестно призналась, что по незнанию избавилась от старого табурета, брат-близнец которого примостился в другом конце выставочного зала.

Финляндия громко заявила о себе как о законодательнице мебельной моды в 20–30-х годах прошлого столетия благодаря гению Алвару Аалто и его уникальному методу обработке гнутой фанеры, стульям «Паймио» и одноименному проекту санатория, расположенного недалеко от Турку. Вторая мировая война стала серьезным водоразделом в финской жизни. Финны были не настолько богаты, чтобы покупать некачественные вещи. О красоте речь не шла, о дополнительном декорировании тоже, приветствовалась простота, четкость линий и удобство.

После Второй мировой молодой дизайнер Илмари Тапиоваара совместно с женой Анники разработал универсальную сборно-разборную мебель для студенческого общежития Domus Academy в Хельсинки. Это была чуть ли не первая штабелируемая мебель, поставляемая деталями в эффектной модульной упаковке. А его легендарные стулья Lukki («Паук», 1951 год), состоящие из металлических профилей, с сиденьем и спинкой из фанеры (смесь березы и бука), легко составляемые друг на друга, породили в будущем плеяду аналогичных изобретений в мебельной отрасли разных стран.

В Музее дизайна можно было посидеть на многих стульях мастера, что я, конечно, и сделала. И поняла, что, как бы странно они ни выглядели, их спинка избавляла от нагрузки позвоночник, а деревянное сиденье располагало к отдыху гораздо больше, чем мягкое кресло. Тело вписывалось в форму с математической точностью, и вставать не хотелось.

Работы Илмари Тапиоваара стали связующим звеном между старшим поколением финских дизайнеров, традициями Алвара Аалто и поколением 50–60-х. Не мудрено, что он успел поработать с лучшими из лучших: с Аалто в лондонском офисе «Артек» в 1935-м, c архитекторами Ле Корбюзье в Париже в 1937-м и Мис ван дер Роэ в Чикаго в 1953 году. Постепенно мастер пришел к созданию собственного почерка и узнаваемой мебели. Она предназначалась большей частью для общественных помещений: офисов, холлов поликлиник, мест отдыха – театров, концертных залов. Поэтому можно смело утверждать, что каждый финн хоть один раз в жизни сидел на его стуле или ел за его столом. Но далеко не каждый знал имя мастера.

Тапиоваара можно назвать «тихим гением», который продолжал развивать идеи функционализма в финском дизайне и довел их практически до совершенства. Намного обогнал свое время, но так и не стал медийной фигурой, известной всем и каждому, потому что отдавал все свое время работе.

Мне кажется, что его могли бы очень любить японцы. И поэтому, может быть, не стоит удивляться тому, что его сайт переведен на четыре языка – финский, шведский, английский и японский в том числе. Наверное, его стиль было бы сложно назвать суперпопулярным, ведь его мебель не штамповалась по методу ИКЕА, но вечным – наверняка. Чтобы понять почему, нужно просто прийти в Музей дизайна и посидеть на стульях Тапиоваара в специально отведенном для этого месте.

Адрес Музея дизайна: Korkeavuorenkatu 23, ES 00130, Helsinki.

Светлана Аксенова

Кто еще?

Финн Ээро Аарнио покорил мир креслами необычной формы. Его первое творение – Pallotuoli, пластиковое кресло-мяч, попало в массовое производство в конце шестидесятых совершенно случайно: представители компании Asko пришли к мастеру домой, чтобы познакомиться с эскизами мебели из сосны, и увидели сделанное им собственноручно чудо-кресло. Заинтересовались и запустили изделие в серийное производство.

Так Ээро Аарнио стал знаменитым и востребованным дизайнером, а его уникальное кресло-мяч было снято в эпизоде фильма «Люди в черном». После него последовали кресло-пузырь и кресло-лепешка, чья форма признана самой удобной для человеческого тела. А также кресла-пони, кресла-цапли и кресла-собачки.